Любимые Стихи

Я тебя отвоюю у всех земель, у всех небес,
Оттого что лес — моя колыбель, и могила — лес,
Оттого что я на земле стою — лишь одной ногой,
Оттого что я тебе спою — как никто другой.

Я тебя отвоюю у всех времён, у всех ночей,
У всех золотых знамён, у всех мечей,
Я ключи закину и псов прогоню с крыльца —
Оттого что в земной ночи́ я вернее пса.

Я тебя отвоюю у всех других — у той, одной,
Ты не будешь ничей жених, я — ничьей женой,
И в последнем споре возьму тебя — замолчи! —
У того, с которым Иаков стоял в ночи.

Но пока тебе не скрещу на груди персты —
О проклятие! — у тебя остаешься — ты:
Два крыла твои, нацеленные в эфир, —
Оттого что мир — твоя колыбель, и могила — мир!

Автор — Марина Цветаева

Читает — Anna Egoyan
https://m.facebook.c...844529705671633

(https://www.youtube....7fPdj_kRb7hgGyw)

Музыка — Alim Zairov  (https://www.instagram.com/alimbadia)

    Олеся Николаева ФЕВРАЛЬ

1.
Землю вьюга побелила,
закружила, занесла:
то ли небо обвалила,
то ли к небу приросла:
путь прокладывая торный,
даже тьма свой ластик черный
вглубь подвала убрала,
обронила у кола.
Не поймешь - лишь междометья:
«ох», да «ах», да «видит Бог».
Чуть шагнул через порог –
провалился на столетье,
где частушки пишет Блок.
2.
Объясни, какая сила
дрожжи в пафос всей стране
накрошила, замесила.
Ишь, опять заголосила
с бабьим визгом о войне
бездна в белом зипуне:
бунта зуд, стальная жила,
зуб железный, глаз в огне.
То ли голь стучит в ворота
и открытым держит рот,
толстосум ли для чего-то
лезет задом наперед.
– Хочет он переворота?
Вот ему переворот:
честь бастарда и блудницы,
совесть вора, власть слепца,
ум глупца, разврат черницы,
поученья подлеца,
гордость мытаря, у барда
типуны на языке.
И взрывается петарда
у Керенского в руке.
Кровь на остром каблуке.
3.
Все покроет этот снег…
Блок ли, лох ли, печенег, –
черт не разобрать и линий.
Даже Черный человек
в белом весь, на шапке иней:
демон или имярек?
Морок, морок этот снег.
…Но как только он сойдет, –
обнажатся дыры, сучья,
клочья, свалки, сделки, крючья,
воровские сходки, слет
активистов, случки сучьи,
абортариев отход,
норы и ходы барсучьи,
Философский пароход.
Талой вынесет водою
донесенья из чека
о расстреле Колчака;
лихоманку, паранойю
путать и смещать века;
духов звать издалека,
чтоб зарифмовать с собою;
сращивать наверняка
пыл хлыста и злость изгоя,
и нахрап временщика.
4.
…Я стою, а подо мною
облака и облака,
снег, подземная река.
И пространство свысока
держит время ледяное -
комья мерзлого песка…  

Люди дешевеют, вещи дорожают…
Просто бездуховность в мире процветает.
Уточкою губы, «селфи» с голым задом…
Были бы финансы — доброты не надо.

Мимо инвалидов и котов облезлых
Едет модный перец с фейсом бесполезным.
У него стабильность — папа в депутатах
И диплом не хилый — он учился в Штатах.

Кто-то за идею и семью воюет,
Кто-то из генштаба званьями торгует…
Звёзды на погонах за продажу пленных,
Но они дешевле слёз обыкновенных…

Горе-командиру вдруг «героя» дали,
Чтоб в котле и дальше те своих бросали,
Чтобы брат на брата за авто и дачу.
Кто в бою бесплатно – жизнь отдал на сдачу.

Продаются кресла, галстуки, портфели,
Новости в газетах и большие цели…
Отыщите совесть за вознагражденье.
Курс души обвален за одно мгновенье.

Ненависть затмила в людях состраданье.
Главная задача — просто выживанье.
То, за что боролись, оказалось бредом.
Как в войне с собою одержать победу?

Только смех детишек возвращает к Богу,
Ведь войною к миру не найти дорогу.
Небо смотрит сверху и от слёз седеет…
Вещи дорожают… Люди дешевеют…

Автор:  Ирина Самарина-Лабиринт

Не обижайтесь, если я молчу…
И в трубке телефонной – тишина.
Я просто вас тревожить не хочу
Печалью, от которой я больна…

Я навещаю тихо вас в сети,
Листаю фотки в тишине ночной.
Пытаюсь что-то светлое найти
В той мгле, что вдруг скопилась надо мной…

Не злитесь, что молчание дарю
Взамен привычной фразе: «Ну, привет…»
Внутри меня пожар и я горю…
Молчу в реале, смолк и интернет…

Уже за тридцать лет, но до сих пор
Никак не разучусь любить мечты…
Я прячусь за вуалью тёмных штор,
Чтоб не летать, не падать с высоты…

На острове невыплаканных слёз
Я научилась боль в себе держать.
Мне ветер тишину на крыльях нёс,
А мне хотелось от неё бежать…

Бывает, помогает тишина…
Больной души не вылечить врачу…
Я здесь, у электронного окна…
Не обижайтесь, если я молчу…

Автор: Ирина Самарина-Лабиринт

Не потеряй меня, пожалуйста...
Любовь ждала нас столько лет...
И столько раз судьба безжалостно,
При встрече отвечала: "Нет".
И нас в пространстве и во времени,
Вновь разводила - к полюсам.
И мы в тоске ночной не верили,
Бессонниц вещим голосам.
Но - помнишь день?
С небес насупленных,
Вдруг луч запел для нас одних -
Недолюбивших, недолюбленных,
Ни в чем не схожих и родных.
В твоих глазах - все листья августа.
Все звезды сентября молю:
Ты береги меня, пожалуйста,
Пока - твоя...
Пока - люблю...

© Якунина Галина

Песня из нового альбома Светланы Сургановой. Текст заслуживает отдельного внимания. Мне как-то очень лег на душу.

Привыкай

Привыкай находиться вокруг себя,
Ведь, в конечном итоге, ты - остров, ты тоже Земля,
И пока тебя не запаковали,
Прости обещания людям, что их не сдержали

Привыкай обходиться без потерпевших,
Отпускай то, что разум упрямо держит,
Привыкай обходиться без потерпевших,
Отпускай то, что разум упрямо держит

Привыкай молчать и пытайся слушать,
Позже ты осознаешь, что это гораздо лучше,
Что это надёжней и выше, чем бездумная болтовня,
Привыкай находить тишину внутри себя.

Просто знай, никогда ничего не бояться,
Никого ни о чём не проси, если можешь один справляться,
Не привязывай тех, кто любит, и к любимым не привыкай,
Время плавно и мудро рассудит, только ты его не убивай.

Привыкай обходиться без потерпевших,
Отпускай то, что разум упрямо держит,
Привыкай обходиться без потерпевших,
Отпускай то, что разум упрямо держит

Привыкай не искать взаимности от морали,
У любой ситуации, помни, две стороны медали,
И все эти правила - лишь инструкция по эксплуатации,
И, какой ни казалась бы прочной конструкция - может сломаться.

Привыкай обходиться без потерпевших
Отпускай то, что разум упрямо держит
Привыкай обходиться без потерпевших
Отпускай то, что разум упрямо держит

Виски и джаз

Александр Оберемок.
1. Она легко расставляет точки
над всеми «i», не забыв про «ё»,
но запятые, как молоточки,
подчас стучатся в висках её.
Тогда она наливает виски,
включает свой авангардный джаз,
как настоящая гедонистка,
неспешно пьёт золотой топаз.
О том, что нет запятых, едва ли
она сегодня себе соврёт,
пока томятся в её бокале
бесцветный сплин и шафранный лёд.
Но вот во власти слепой дремоты
её ресницы слегка дрожат.
И вечер томно сплетает ноты
Колтрейна с нотами купажа…

2. Он любит дело своё, к тому же
пожарным был и отец, и дед.
И всё нормально, он честно служит,
гордится выслугой в десять лет.
Но вот с соседкой сносить границы
приличий страшно ему, причём
её улыбка всё чаще снится…
Но тут сгорает соседский дом.
…Проходит время. Но раз за разом,
когда безвыходно и темно,
доносит бурный поток фри-джаза
несуществующее окно.
Он молча пьёт, а потом до хруста
сжимает рюмку в своей горсти.
В его душе непривычно пусто.
Он был обязан её спасти.

3. Судьба – как графики синусоид, закон удачи неоспорим. И чья-то жизнь иногда не стоит четвёртой части «A Love Supreme»*, когда фортуна – крива, сутула, и часто дрыхнет без задних ног…
Она в тот вечер уже уснула, но тут её разбудил звонок. Далёкий голос, такой усталый… Она едва подавила стон… Потом дорога… Она бежала, забыв Колтрейна, который Джон, туда, к единственному навстречу, из дома, города и страны…
Пожар случился не в этот вечер.
Чудны дела Твои.
Ох, чудны…


«A Love Supreme»* – альбом Джона Колтрейна, один из самых продаваемых джазовых альбомов всех времён.

Хочу к Тебе…
И чаю с бергамотом… И чтоб легли на плечи не мешки…набитые ответственной работой…
А две большие… добрые руки…
Хочу к Тебе…
Хочу холодным носом…уткнувшись между шеей и плечом,
Назло… пессимистическим прогнозам…
оттаять и не думать… ни о чём…

©

Как удивительно корреспондируются
стихи Иосифа Бродского 1962 г.

М. Б.

Я обнял эти плечи и взглянул
на то, что оказалось за спиною,
и увидал, что выдвинутый стул
сливался с освещенною стеною.
Был в лампочке повышенный накал,
невыгодный для мебели истертой,
и потому диван в углу сверкал
коричневою кожей, словно желтой.
Стол пустовал. Поблескивал паркет.
Темнела печка. В раме запыленной
застыл пейзаж. И лишь один буфет
казался мне тогда одушевленным.

Но мотылек по комнате кружил,
и он мой взгляд с недвижимости сдвинул.
И если призрак здесь когда-то жил,
то он покинул этот дом. Покинул.


Со стихами Нонны Слепаковой 1985 г.

Последние минуты

Кончалось всё у нас — поездка и любовь.
Трудились мы в такси над болтовнею вялой,
Что, дескать, может быть, когда-нибудь да вновь
Всё будет ничего, кто знает, а пожалуй,
И очень даже ничего себе!
Так мы обманный ход искали в несудьбе.

На улицу мою — в изогнутый рожок —
Мы плавно по кривой вкатились на машине.
А улицу в тот час закат холодный жег.
Уступы крыш блеснуть всей ржавчиной спешили,
А стены — всем своим чумазым кирпичом...
Под беспощадным розовым лучом
Тянулися ко мне изнывшие в разлуке
Суставы сточных труб, брандмауэры, люки.

И стыдно стало мне, что улицы моей
Не тронул старый лоск, ни современный глянец,
Что неуместнейше ты выглядишь на ней —
Точь-в-точь взыскательный, злорадный иностранец.

И стыдно стало мне, как будто я сама
Так улицу свою нелепо искривила,
И так составила невзрачные дома,
И так закатный луч на них остановила.

Мы вышли из такси, и тотчас, у ворот,
Весенний льдистый вихрь освобожденной пыли
Ударил нам в лицо, пролез и в нос, и в рот...
Окурки трепетно нам ноги облепили,
И запах корюшки нас мигом пропитал,
Чтобы никто уже надежды не питал.

И стыдно стало мне, как будто это я
Тлетворным ветерком в лицо тебе дохнула.
Я дверь в парадную поспешно распахнула —
И стыдно стало мне, что лестница моя
Лет семь не метена и семьдесят не мыта,
Что дверь щербатая и внутренность жилья
Неподготовлены для твоего визита.

И стыдно стало мне за улицу, район,
За город, за страну, за всё мое жилище,
Где жизнь любви — да что?! — любви последний стон
Обставлен быть не мог красивее и чище.

...Когда же ты, в дверях составив мой багаж,
Мне руку целовал с почтением брезгливым,
Как у покойницы; когда же ты, когда ж
Рванулся из дверей движеньем торопливым —
То стыдно стало мне, что слишком налегло
И стиснуло меня пустое приключенье,
Что, в лифте ускользнув, смеешься ты в стекло,
Летучее свое лелея облегченье.

1985

Очень похоже, что написано не без влияния И.А.Б.
Но всё равно очень прелестно.

Юрий Поляков     

ОТВЕТ ФРОНТОВИКУ
-
Не обожжённые сороковыми,
Сердцами вросшие в тишину, –
Конечно, мы смотрим глазами иными
На эту большую войну.
-
Мы знаем по сбивчивым трудным рассказам
О горьком победном пути,
Поэтому должен хотя бы наш наш разум
Дорогой страданья пройти.
-
И мы разобраться обязаны сами
В той боли, что мир перенёс.
…Конечно, мы смотрим иными глазами –
Такими же полными слёз.

Когда на белом свете
Умолкнет визг шрапнели,
И обновленный ветер
Отыщет на панели
И сдует пепла пленку
С тряпичного паяца,
Чтобы вернуть ребенку
возможность улыбаться…
Когда на белом свете
Исполнятся надежды,
Когда, расправив ветви,
В зеленые одежды
Деревья облачатся
И листьями тугими
Споют по нотам счастья
Свои земные гимны…
Когда мы вырвем с корнем
Сто сот штыков из пашен,
И солнцем всех накормим,
Насущным хлебом нашим…
И будет воздух чистый
Не бомбами прочерчен,
А змеем серебристым
И голубиным смерчем.
Тогда над домом каждым
Свет солнца разольется,
И человек однажды
Как человек проснется,
Готовый к новоселью
В навеки мирном доме,
Как яблоко, всю землю
Качая на ладони...

П. Барнет

К ответу!

Гремит и гремит войны барабан.
Зовёт железо в живых втыкать.
Из каждой страны
за рабом раба
бросают на сталь штыка.
За что?
Дрожит земля
голодна,
раздета.
Выпарили человечество кровавой баней
только для того,
чтоб кто-то
где-то
разжи́лся Албанией.
Сцепилась злость человечьих свор,
падает на мир за ударом удар
только для того,
чтоб бесплатно
Босфор
проходили чьи-то суда.
Скоро
у мира
не останется неполоманного ребра.
И душу вытащат.
И растопчут та́м её
только для того,
чтоб кто-то
к рукам прибрал
Месопотамию.
Во имя чего
сапог
землю растаптывает скрипящ и груб?
Кто над небом боёв —
свобода?
бог?
Рубль!
Когда же встанешь во весь свой рост
ты,
отдающий жизнь свою́ им?
Когда же в лицо им бросишь вопрос:
за что воюем?

Владимир Владимирович Маяковский

Перед тем, как умереть,
Надо же глаза закрыть.
Перед тем, как замолчать,
Надо же поговорить.

Звезды разбивают лед.
Призраки встают со дна –
Слишком быстро настает
Слишком нежная весна.

И касаясь торжества,
Превращаясь в торжество,
Рассыпаются слова
И не значат ничего.

Георгий Иванов, 1930

Жили-были, варили кашу,
закрывали на зиму банки.
Как и все, становились старше.
На балконе хранили санки,
под кроватью коробки с пылью
и звездой с новогодней ёлки.
В общем, в принципе — не тужили.
С расстановочкой жили, с толком.

Берегли на особый случай
платье бархатное с разрезом,
два флакона духов от гуччи,
фетра красного полотреза,
шесть красивых хрустальных рюмок
и бутылку китайской водки.
А в одной из спортивных сумок
надувную хранили лодку.

Время шло, выцветало платье,
потихоньку желтели рюмки,
и в коробочке под кроватью
угасала звезда от скуки.
Фетр моль потихоньку ела,
лодка сохла и рассыпалась.
И змея, заскучав без дела,
в водке медленно растворялась.
Санки ржавились и рыжели. И
спарялся закрытый гуччи.
Жили, были, и постарели,
и всё ждали особый случай.

Он пришёл, как всегда, внезапно.
Мыла окна, и поскользнулась.
В тот же день, он упал с инфарктом.
В этот дом они не вернулись.

Две хрустальные рюмки с водкой,
сверху хлеб, по квартире ветер.
Полным ходом идёт уборка,
убираются в доме дети.

На помойку уходят санки,
сумка с лодкой, дырявый фетр.
Платьем, вывернув наизнанку,
протирают за метром метр
подкроватные толщи пыли.
В куче с хламом — духи от гуччи.

Вот для этого жили-были.
Вот такой вот «особый случай».

©  Мальвина Матрасова

Волна волос прошла сквозь мои пальцы,
и где она -
волна твоих волос ?
Я в тень твою,
как будто зверь, попался
и на колени перед ней валюсь.
Но тень есть тень.
Нет в тени тёплой плоти,
внутри которой тёплая душа.
Бесплотное виденье,
как бесплодье,
в меня вселилось, душу иссуша.
Я победил тебя игрой и бредом
и тем, что был свободен,
а не твой.
Теперь я за свою свободу предан
и тщетно трусь о призрак головой.
Теперь я проклинаю эти годы,
когда любовь разменивал на ложь.
Теперь я умоляю несвободы,
но мстительно свободу ты даешь.
Как верил я в твои глаза и двери,
а сам искал других дверей и глаз.
Неужто нужен нам ожог неверья,
а вера избаловывает нас ?
Я ревности не знал.
Ты пробудила
её во мне, всю душу раскровя.
Теперь я твой навек.
Ты победила.
Ты победила тем,
что не моя.


Евгений Евтушенко

Поздравляю всех с Пушкинским Днем!

Птичка божия не знает

Ни заботы, ни труда;

Хлопотливо не свивает

Долговечного гнезда;

В долгу ночь на ветке дремлет;

Солнце красное взойдет:

Птичка гласу бога внемлет,

Встрепенется и поет.

За весной, красой природы,

Лето знойное пройдет —

И туман и непогоды

Осень поздняя несет:

Людям скучно, людям горе;

Птичка в дальные страны,

В теплый край, за сине море

Улетает до весны.

А.С. Пушкин
Отрывок из поэмы "Цыгане" 1824 г.

Я был рожден для жизни мирной,
Для деревенской тишины;
В глуши звучнее голос лирный,
Живее творческие сны.
Досугам посвятясь невинным,
Брожу над озером пустынным,
И far nientе мой закон.
Я каждым утром пробужден
Для сладкой неги и свободы:
Читаю мало, долго сплю,
Летучей славы не ловлю.
Не так ли я в былые годы
Провел в бездействии, в тени
Мои счастливейшие дни?

А.С. Пушкин
Отрывок из поэмы "Евгений Онегин" 1823 - 1830 г.

Война спишет всё: долги, платежи, счета,
Дедлайны, проекты, идеи для новых книг,
И новую жизнь с перевернутого листа,
И твой прошлогодний заброшенный черновик.

Война перепишет фамилии наши из
Казённых бумажек на каменную плиту.
Крутись, барабан, лотерея приносит приз -
Свинцовый билетик в русскую пустоту.

Война спишет всё: продуктовый в твоём дворе,
Автобус «семёрку», потёртое кресло в нём,
Холодное тёмное пиво за сотню рэ,
Твои обещания – встретимся, мол, потом,

И давку в метро по утрам, и любимый бар,
И селфи из душа, и фразу «пойдём ко мне».
Война перепишет всё это в густой кошмар,
Ползущий коричневой ржавчиной по броне.

В потасканном бронике, ночью, на блокпосту
Какой-то совсем незнакомый тебе чувак
Стрельнёт сигарету, выдохнет в темноту
И скажет: «Ну, что тут поделать. Теперь вот так».

Март 2018 г., Александр Пелевин

Дождик лил как из ведра.
Я открыл калитку
И увидел средь двора
Глупую Улитку.

Говорю ей: — Посмотри,
Ты ведь мокнешь в луже.
А она мне изнутри:
— Это ведь снаружи…

А внутри меня весна,
День стоит чудесный! —
Отвечала мне она
Из скорлупки тесной.

Говорю: — Повсюду мрак,
Не спастись от стужи!
А она в ответ: — Пустяк.
Это ведь снаружи…

А внутри меня уют:
Расцветают розы,
Птицы дивные поют
И блестят стрекозы!

— Что ж, сиди сама с собой! —
Я сказал с улыбкой.
И простился со смешной
Глупенькой Улиткой.

Дождь закончился давно.
Солнце — на полмира…
А внутри меня темно,
Холодно и сыро.

© Андрей Усачёв