Мир, я люблю тебя.

Кушнеровские строки облетели, кажется все сети: «Времена не выбирают, в них живут и умирают…» Жить хочется больше. Однозначно.

Когда холод бездны дышит в лицо, начинаешь отчетливо понимать, что тебе ценней всего, кто тебе важней всех, чего больше всего хочется.

Начинаешь ценить простые вещи: возможность пить и есть, отсутствие боли, радость держать родную руку в своей руке, тишину, любовь, улыбку...

Уходит много страхов, уходят вторичные и мелкие желания, уходят лишние или не свои люди. Рождаются новые потребности, освобождается время и силы для любимых.

Приходит осознание - что же мне действительно важно, а что только казалось важным.
И понимание, что нет никакой правды, кроме правды наших чувств.

Признаюсь, меня сильно эмоционально штормило в последнее время. Одновременно у нас в семье умер родной человек и на внешнем периметре все полетело в тартарары.

Мне нужно было выстоять и продолжать жить и работать.

Я для себя и для своих дочерей написала такие слова:
1. Я выбираю направить мою волю на самосохранение от всеобщего деструктивного мирового информационного психоза.
2. Я выбираю стремиться утверждать и беречь в себе и вокруг себя спокойствие, мир в душе, веру в людей и в завтрашний день.
3. Я выбираю не позволять балаболам, психопатам, истеричкам и людям с чуждыми мне взглядами разрушать мою жизнь, мои чувства, мою психику, мою семью.
4. Я выбираю быть с теми, кого люблю, быть поддерживающей и сбалансированной для тех, кому нужна моя профессиональная и человеческая помощь.
5. Я выбираю любить, работать и верить.
6. Я выбираю жизнь.

Это мой личный манифест мира в этот трудный период.

Кто-то подернет плечом: эскапизм. Кто-то поддержит. Кто-то осудит. Кто-то махнет равнодушно рукой. Право имеют. Я тоже. На жизнь. На свою.

Психолог Татьяна Петроченко.

В моём любимом у Алексея Балабанова фильме "Мне не больно", герой Маковецкого произносит потрясающую фразу: "Главное - это найти своих и успокоиться"...

Чем больше живу, тем больше убеждаюсь в её правоте и абсолютной честности.

Нет времени пытаться всем нравиться, никого не разочаровывать, оправдывать ожидания каждого. Равно как и смысла во всём этом тоже нет.

Нет смысла дожидаться чьей-то взаимности, если видишь только спину.

Нет смысла перевоспитывать и обтачивать взрослых людей под своё видение любимых, в которое они не попадают, и нет смысла самому становиться чьим-то "педагогическим экспериментом".

Нет времени стоять в очереди за теми, кому нормально её иметь.

Нет времени верить в то, что однажды наступивший на твою душу ботинком, не захочет этого повторить...или хотя бы переобуется.

Нет времени ждать медалек от тех, кто ими спекулирует.

И нет времени мистифицировать появление личных спасителей, которые примчатся и унесут тебя в счастливую жизнь.

Но есть смысл воспринимать людей такими, какие они есть, оставляя за собой право на сближение или НЕсближение.

Есть смысл не назначать врагами всех несозвучных, а учиться взаимодействовать с разностью, или просто уходить за невозможностью сделать это.

Есть смысл решаться на прозрачность, чтобы не обманывать никого своими вымышленными образами, и чтобы самому не обманываться в чужих масках.

Есть смысл ни перед кем не отчитываться за свой выбор.

И есть смысл никогда ни на кого не перекладывать ответственность за свои решения, чтобы не окопаться потом прочно в роли созависимой жертвы.

Найти своих - это не только про поиск, друзья мои...

Это и ещё и про способность быть своим для того, с кем у тебя не стена, а мост.

Не бывает так, что ничего не надо.

Но бывает так, что подлинно близким людям удаётся создать тот собственный мир, перед которым бессильно всё то, чем его пытаются разрушить снаружи...

Лиля Град





Мне хочется чтобы на нашей НОТЕ мы все были "своими".

"И высшее для меня наслаждение — вне дьявольского времени, но очень даже внутри божественного пространства — это наудачу выбранный пейзаж, всё равно в какой полосе, тундровой или полынной, или даже среди остатков какого-нибудь старого сосняка у железной дороги между мёртвыми в этом контексте Олбани и Скенектеди (там у меня летает один из любимейших моих крестников, мой голубой samuelis), — словом, любой уголок земли, где я могу быть в обществе бабочек и кормовых их растений. Вот это — блаженство, и за блаженством этим есть нечто, не совсем поддающееся определению. Это вроде какой-то мгновенной физической пустоты, куда устремляется, чтобы заполнить её, всё, что я люблю в мире ".

Владимир Набоков "Другие Берега".